Ростральные колонны

Ближе к середине 18 века в Санкт-Петербурге возникла потребность в расширении торгового порта. Решение принималось на самом высоком уровне, и в 1733 г. его переместили с о. Березового, где кораблям было уже тесно, на Васильевский остров. На Стрелке Васильевского была возведена вся сопутствующая инфраструктура: Таможенный приказ, Биржа, пакхаузы, склады, погрузочные площадки и т.д. Поток грузов рос стабильно, и в конце столетия порт показывал цифру в 1000 судов в год, заходивших в Северную столицу с различными целями.

Но в зарождающуюся промышленную эпоху скоро и этого пространства стало мало. Сегодня морской порт Санкт–Петербурга находится на Гутуевском острове. Но остатки прошлой мощи до сих пор доступны для осмотра на Васильевском. Одна из таких Ростральные колонны.

Практика возведения различных триумфальных сооружений в честь побед на море пришла к нам с запада – из Древнего Рима и Древней Греции. Обычно в память о битве воздвигалась колонна, которую украшали ростром – это передняя часть побеждённого корабля или группы кораблей. У нас их тоже строили западные специалисты – в 1810 г. архитектор Жан Франсуа Тома де Томон разработал проект и руководил постройкой ростральных колонн.

Они несли не только декоративную функцию, но и сугубо практическую – достигая в высоту 32 метров, на самой верхушке находились специальные подставки-треножники для подачи сигналов кораблям. Для обслуживания были предусмотрены винтовые лестницы.

Примечательно, что до этого наверху была жаровня, в которой кипятилось конопляное масло. Смешиваясь с влажным морским воздухом, оно разбрызгивалось и прилетало сверху на всех, кто проходил мимо. В чём был смысл такого варварского обычая, история умалчивает. В 1896 к колоннам подвели ток и зажгли специальные лампы. Но по причине дороговизны электроэнергии и большого энергопотребления приборов, от этого тоже скоро пришлось отказаться. Прогресс дошел к колоннам только в 1957 г., ровно к юбилею Северной Пальмиры. К колоннам подвели газ, и они озарились «лисьим хвостом» высотой в семь метров. Сегодня огни зажигаются только по особым случаям.

Изначально колонны планировались делать из бронзы. Именно металл должен был хранить память о былых сражениях и передать его потомкам. Но возведения таких конструкций не позволяли технологии того времени. В итоге бронза была заменена на пудостский известняк. Этот минерал добывался недалеко, в пределах города. Заодно сэкономили и на доставке. Особенность этого известняка в том, что как только он извлечён из карьера, он легко обрабатывается даже обычным ножом. Но под солнцем и воздухом камень быстро набирает прочность. Лучшие резчики были выписаны из Франции – Камберлен и Тибо.

Но у пудостского известняка есть и ряд недостатков: он очень чувствителен к перепадам температур, промышленному смогу, осадками и климату северных регионов. Итог – скульптуры быстро разрушались и требовали и частой реставрации. Последствия не заставили себя ждать. Ведущий искусствовед Крестовский писал, что после каждой реставрации все фигуры оказались выкрашенные разной масляной краской.

А в процессе реставрации гипс, цемент и штукатурки успели попасть и на «здоровые» изваяния. В камни с разными целями вбивали гвозди и арматуру. Отвалившиеся части меняли на такие же, только из другого камня или даже цемента, а потом всё окрашивалось.

Вторую жизнь Ростральные колонны получили в 1997-98 г.г. после реставрации сотрудниками Эрмитажа. За дело взялись глобально – изваяния очистили от сажистых наслоений, следов биоорагнизмов, результатов предыдущих «реставраций» и т.д. На пораженные места установили 100% копии из «родного» пудостского известняка. Так и спасли символ морского величия Санкт–Петербурга.